Любимое место в доме

Главный редактор журнала «Караван историй» Ольга Орлова: «Когда у меня осталось всего две вилки, я поняла: пора покупать новую квартиру»

Вообще-то Ольга не собиралась покупать новую квартиру.
- Меня вполне устраивала моя двухкомнатная. Но однажды в доме осталось всего две вилки - у остальных отлетели пластиковые ручки. Придя в магазин, я поняла, что бессмысленно приобретать дорогие столовые приборы в дом, где нет ни гостиной, ни столовой. Пора покупать новую квартиру! Вместе с риэлтором мы приехали смотреть строящийся дом на тихой зеленой улице, знакомой мне с детства. Ни лифтов, ни дверей в нем еще не было, даже стены между квартирами не все стояли. Я долго бродила по этажам, пока не оказалась на какой-то площадке, залитой мягким солнцем, - и поняла, что должна жить именно здесь. Уже потом выяснилось, что я выбрала четырехкомнатную квартиру. Правда, общая площадь квартиры 100 м, и пространства все равно мало. К счастью, моя близкая подруга Лена Попова - изумительный архитектор. Она предложила расширить гостиную нишей, сделанной за счет другой комнаты. Ужасные швеллеры, которыми пришлось укреплять проем, Лена спрятала в короба из гипсокартона, по периметру пустила настоящий багет для картин. Это место в квартире сразу же стало самым любимым. Во-первых, отсюда видно все самое главное и интересное: кухню, комнату сына и телевизор. Во-вторых - ощущение абсолютной защищенности, как в детстве, когда мы строили домики из диванных подушек или шалаши на дачах. Со временем обнаружилась еще одна замечательная особенность: когда я здесь, стальные швеллеры делают мой мобильный телефон недоступным.

Вице-президент компании «Планета Фитнес» Марианна Масленникова: «Не помню, кто это придумал – я или архитектор?»

Марианна родилась и выросла в Петербурге. - Почти всю жизнь живу «на чемоданах», - рассказывает она. - Много лет я была в профессиональном спорте, а это бесконечные сборы, гостиницы, переезды. В свой дом в Питере я приезжала на считанные дни. В какой-то момент я так устала от «чемоданного» состояния, что захотела иметь свой собственный угол в Москве, где сейчас постоянно работаю. После долгих поисков был куплен небольшой коттедж в одном из поселков в районе Одинцово. До работы недалеко, Барвихинский лес рядом, а я очень люблю гулять и кататься на лыжах. В этот пятиуровневый дом с голыми бетонными стенами я впервые вошла с архитектором Леной Поповой. Зная о моей любви к природе, Лена использовала в отделке интерьера бамбук, камень, дерево, металл, стекло. Работать с Леной было огромным удовольствием – она так мягко подводила меня к различным дизайнерским решениям, что у меня создалось ощущение, что все это я придумала сама. Хотя, конечно, это далеко не так. Сейчас, когда друзья спрашивают меня, кто придумал то или это, я искренне отвечаю: «То ли я, то ли Лена»!

Ресторатор Дмитрий Микулинский: «Я «подсел» на создание интерьеров»

Владелец модных московских кафе «Санрайз» и FAME обустраивал свой дом в конце девяностых.
- Нам с мамой очень хотелось жить за городом. Каждые выходные мы ездили по Рублевскому шоссе смотреть дома - это превратилось в своего рода ритуал. Поиск длился почти два года – готовые дома нам не нравились. И тогда мы решили строить по собственному проекту. Мама, вооружившись американскими каталогами, пригласила архитекторов. Они, к сожалению, больше заботились о воплощении картинки, чем о функциональности пространства. Поэтому основная часть работы по планировке и дизайну была проделана мамой. Я в то время учился в Лондоне и пытался оттуда курировать строительство. И не очень понимал еще, что за удовольствие - выбор мебели, люстрочек, чашечек... Сейчас, после строительства двух кафе, я, что называется, «подсел» на создание интерьеров. Кстати, кафе «Санрайз» - воплощение моей мечты об интерьере собственного дома, каким я хотел бы видеть его теперь: в бежево-коричневых тонах и с очень удобной мебелью Minotti.

Креативный директор агентства «Ракурс Продакшн» Ева Снеговская: «Неровные швы между плитами так прекрасны!»

Ремонтируя свою трехкомнатную квартиру в сталинском доме на Кутузовском проспекте, Ева решила обойтись минимальными переделками, максимально подчеркнув исходные достоинства квартиры.
- При выборе квартиры меня подкупили высокие потолки, массивные колонны, большие проемы окон. Я пригласила архитекторов Сергея Садовскова и Николая Белова, вместе с которыми мы выполняли несколько рекламных проектов. Зная меня много лет, они хорошо изучили мой вкус и характер. С одной стороны, я люблю простоту, с другой – мне все быстро надоедает. Часто меняются настроение, увлечения. Поэтому, например, все поверхности в доме очень разные. Их никогда не наскучит рассматривать. Стены – настоящие блоки и кирпичи, которые открылись после снятия штукатурки и гипсокартона. Там, где гипсокартон был приделан намертво, его так и оставили. С потолка сняли излишки многолетних шпаклевок и покрасок, умышленно оголив неровные швы между плитами. Многие мои знакомые не могут понять прелести этого стиля и спрашивают: «А когда ты закончишь ремонт?»

Журналист Геннадий Иозефавичус: «Уже несколько лет жду возвращения маляра»

Геннадию повезло: он поселился в настоящей башне! Его жилище венчает два многоэтажных дома сталинской постройки в районе Сухаревской площади.
- Помимо изумительных видов из окна на центр Москвы меня привлекла и необычность планировки, – рассказывает Геннадий, - в квартире нет ни одной квадратной или прямоугольной комнаты! Они все неправильные, столовая, например, шестиугольная! Планировку я не трогал и только после того, как вселился, сделал косметический ремонт. И ни дизайнеров, ни декораторов не приглашал - считаю, что создавать свой интерьер нужно самостоятельно. В доме трудились всего двое рабочих, выполнявших мои указания. Ванную и кухню делал известный в «киношных» кругах Роман Гармаш, брат актера Сергея Гармаша. Затем молчаливый эстонский маляр по имени Иво три месяца красил стены и реставрировал столярку. За все время он произнес лишь пять раз по два слова: «Денег надо». А потом куда-то исчез с металлическими деталями от встроенных шкафов, которые собирался потравить. Кстати, если он прочет журнал, пусть возвращается. Я жду.